Для исследователей!

СОЦИАЛЬНАЯ БОРЬБА

Всемирная идея наступления века либерализма сменяется интернациональной идеей марксистского социализма, а тот, в свою очередь, кончается анархическим хаосом или коммунистической диктатурой.

(Речь 5 сентября 1934 г. в Нюрнберге) [836]

Развитие общества, исходящее из либерализма прошлого века, находит свой конец в коммунистическом хаосе.

(Речь 23 марта 1933 г. в Берлине) [836]

Сохранение многочисленного среднего класса настолько же необходимо для существования здорового уравновешенного народного организма, насколько оно же создает необходимые предпосылки для поддержания должного порядка в вопросах собственности.

(«Программа Адольфа Гитлера», призыв на выборы 31.07.1932) [836]

Я знаю свой народ и хочу сказать нашим интеллектуалам только одно: Любое государство, построенное на идеях, доступных пониманию лишь узкого круга интеллектуалов, построено слабо!

Корпус немецких государственных служащих должен снова стать тем, чем он был в прежние времена!

(Речь 1 августа 1923 г. в Мюнхене) [836]

Средний класс спасут отнюдь не упражнения в критике и туманные теории. Напротив, именно его процветание или гибель зависят от спасения или гибели крестьянства и рабочих.

(Речь 1 мая 1934 г. в Берлине) [836]

Правые партии пассивны до крайности. Они меланхолично созерцают приближение всемирного потопа.

(Речь 24 апреля 1923 г. в Мюнхене) [836]

Я … не понимаю, как это можно, подобно Центру, много и горячо выступать против безбожников, одновременно заключая с этими же безбожниками договора.

(«Программа Адольфа Гитлера», призыв на выборы 31.07.1932) [836]

При этом мы постоянно встречаем два знаменитых лозунга — «свобода» и «демократия», используемые, я бы сказал, в качестве вывески. В структурах, которым принадлежит реальная власть, под «свободой» подразумевается их возможность грабить широкие массы населения, без каких-либо ограничений, и не встречая хоть сколько-нибудь серьезного сопротивления.

(Речь 28 июля 1922 г. в Мюнхене) [836]

Все, что было великого, высокого и святого, втоптано в грязь.

(Речь 27 марта 1924 г. в Мюнхене) [836]

Если уважение к закону ослабло, то еще и потому, что закон и мораль … (при марксистском режиме) перестали быть идентичными понятиями.

(Речь 27 марта 1924 г. в Мюнхене) [836]

Произошла полная подмена всех понятий: То, что раньше было хорошим, стало считаться плохим, а что было плохим вдруг превратилось в хорошее. Герой стал презираем, трус — почитаем; добросовестность оказалась наказуема, нерадивость — вознаграждаема. Приличного человека уже не ждало ничего, кроме насмешек; опустившийся же, наоборот, стал образцом для подражания. Сила стала вызывать осуждение, слабость — восхищение. Полноценность человеческой личности перестала что-либо значить. Ее место заняло количество, численность, т.е. восторжествовала неполноценность, ущербность. Степень бессовестности в обливании грязью исторического прошлого стала сравнима разве что со степенью беззаботности в отречении от исторического будущего для своего народа.

(Речь 30 января 1934 г. в Берлине) [836]

Утверждение, что все люди способны руководить сами или, по крайней мере, решать, кто будет руководить, скажем, поместьем или фабрикой, разумно опровергается. А вот утверждение, что все они способны руководить государством или выбирать руководство этого государства, «освящено» именем демократии и не подвергается никакому сомнению. Противоречие одного другому — очевидно!

(Речь 3 сентября 1933 г. в Нюрнберге) [836]

Интернационализм и демократия — два неразрывных понятия.

(Доклад 27 апреля 1932 г. в Дюссельдорфе) [836]

Германия … превращена в колонию иностранцев. У тех, кто питал иллюзии относительно идеалов интернационала, появилась, наконец-то, реальная возможность испробовать его диктат на себе. Они получили свое интернациональное государство: Германией правит интернациональный капитал.

(Речь 27 апреля 1923 г. в Мюнхене) [836]

Демократы и те, кто левее, партии, настроенные пацифистски или просто антинемецки, не находят нужным чего-либо требовать для своего народа, согласны с его порабощением и готовы договориться с его врагами на любых условиях.

(Речь 4 мая 1923 г. в Мюнхене) [836]

Теперешние органы государственной власти являются … ничем иным, как исполнительными органами наших внешних врагов.

(Речь 27 марта 1924 г. в Мюнхене) [836]

Позорное клеймо ноябрьских преступников останется лежать на этих людях и по прошествии столетий!

(Речь 12 сентября 1923 г. в Мюнхене) [836]

Число немцев, действительно искренне приверженных постулатам Веймарской конституции, составляло лишь доли процента. И это — несмотря на отупляющее действие и беспощадное применение государственного насилия, ознаменовавшего собой конец Веймарского режима.

(Речь 23 марта 1933 г. в Берлине) [836]

Кто же они, собственно, такие, эти масоны? Различают два их уровня. К нижнему уровню в Германии принадлежат те обыкновенные среднестатистические граждане, которым льстит сама возможность приобщиться к некой тайной и могущественной силе. Рассчитанное именно на такую, в общем-то, недалекую публику масонское словоблудие дает им иллюзорное ощущение собственной значимости, посвященности и приобщенности к решению мировых проблем. Но те, кто принадлежат к верхнему уровню масонства и действительно принимают решения, — это люди совершенно иного плана. Они, подобно хамелеону, способны принимать любую окраску, приспосабливаться к любой обстановке. Господин Ратенау — яркий представитель этой породы. Они все похожи друг на друга и хорошо знают друг друга. Именно они в действительности правят этим миром, действуя «через голову» разнообразных королей и президентов, и манипулируя ими. Беззастенчиво присваивая себе все государственные и иные властные посты, они безжалостно и со знанием дела обращают народы в рабство. Они – евреи!

(Речь 13 апреля 1923 г. в Мюнхене) [836]

Совершенно естественным было бы ожидать, что «государственный деятель», успешно доказавший свою полную профессиональную несостоятельность, исчезнет с политической сцены навсегда. Ан — нет. В парламентарном государстве подобный субъект может запросто вернуться обратно во власть и снова получить ответственную должность.

(Речь 4 мая 1923 г. в Мюнхене) [836]

Парламентаризм в Германии … есть упадок и гибель немецкой нации.

(Речь 4 мая 1923 г. в Мюнхене) [836]

Под марксизмом я понимаю учение, принципиально отвергающее ценность личности и на место энергии ставящее массу, количество.

(Речь 26 февраля 1924 г. в Мюнхене) [836]

Они захлебнутся в своих трусливых компромиссах.

(Речь 27 мая 1933 г. перед немецким населением Данцига) [836]

Марксизм неизбежно впадает не только в политический, но и в культурный нигилизм.

(Речь 1 сентября 1933 г. в Нюрнберге) [836]

Крах (марксистского) социализма в Германии заключается в том, что шестидесяти миллионный народ в результате оказался в рабстве у капитализма, а точнее — у интернационального мирового капитализма.

(Приложение к «Речам Адольфа Гитлера»: Изречения Адольфа Гитлера) [836]

Преобладание в обществе индивидуализма — показатель старения народа, приближения его смерти.

(Речь 1 мая 1923 г. в Мюнхене) [836]

Народы становятся склонны к интернационализму, когда в них угасает способность к творчеству.

(Речь 1 мая 1923 г. в Мюнхене) [836]

Все, что действительно имеет ценность для человеческой культуры, никогда не создавалось благодаря интернационализму, а всегда было проявлением творческого начала конкретной нации.

(Речь 1 мая 1923 г. в Мюнхене) [836]

Быть пацифистом — значит быть беспринципным и бесхарактерным. Пацифист не отказывает себе в праве рассчитывать на альянсы с другими политическими силами, а равно и милостиво возлагает физическую защиту своей особы на тех, кто не отягощен пацифистскими убеждениями. Единственное, в чем он принципиален, так это в своем нежелании вести борьбу за утверждение своих идей самостоятельно. Точно также обстоит дело и с народом. Народ, не готовый защищаться до последнего, — бесхарактерный народ.

(Речь 27 апреля 1923 г. в Мюнхене) [836]

Германское государство, построенное на принципах интернационализма, — это рай для евреев.

(Речь 27 апреля 1923 г. в Мюнхене) [836]

Марксизм, как идеология разобщения нации, своим наметанным глазом сразу же распознал в профсоюзном движении смертоносное оружие для сокрушительной атаки на государство и общество. Но — не ради того, чтобы помочь рабочим, вовсе нет. Что значат для этих апостолов интернационализма рабочие какой-либо страны? Да ни чего не значат! Они их в упор не видят. Рабочие для этих господ — не люди, а расходный материал для воплощения их замыслов, инородный сброд!

(Речь 10 мая 1933 г. в Берлине) [836]

Революционный переворот может быть оправдан лишь в том случае, если он, в конечном итоге, действительно служит лучшему сохранению национальной идентичности и продолжению жизни народа. И именно это является единственным оправданием для (не марксистского) социализма!

(Речь 16 мая 1934 г. в Берлине) [836]

Бисмарк сказал однажды, что либерализм прокладывает дорогу социал-демократии. Мне нет нужды добавлять, что социал-демократия, в свою очередь, прокладывает дорогу коммунизму.

(Речь 10 мая 1933 г. в Берлине) [836]

Глубинная суть и смысл коммунистического процесса заключается в попытке расколоть на части народы, имеющие неоднородный расовый состав, чтобы затем, воспользовавшись обострением противоречий внутри этих народов, сменить их правящий слой на новый, в данном случае — еврейский.

(Речь 7 февраля 1934 г. в Берлине) [836]

Но коммунизм прокладывает дорогу смерти, смерти целых народов, дорогу гибели!

(Речь 10 мая 1933 г. в Берлине) [836]

Борьбой вернули мы себе свою страну; теперь мы должны закрепить свою победу миром!

(Речь 12 июля 1933 г. в Берлине) [836]

Внешнее проявление силы какого-либо народа обусловлено силой его внутренней организации. Сила же внутренней организации народа, в свою очередь, зависит от твердости общей позиции по известным основополагающим вопросам.

(Доклад 27 января 1932 г. в Дюссельдорфе) [836]

Мы намерены устранить все те незначительные противоречия, которые нас разделяют, чтобы ни что не мешало нам видеть то Великое, что нас объединяет. Это должно сплотить тех, в ком еще бьется немецкое сердце и жива любовь к своему народу, и поднять их на борьбу против общего заклятого врага всех арийцев.

(Речь 12 апреля 1922 г. в Мюнхене) [836]

Если мы хотим сохраниться как единый народ, мы должны преодолеть разделяющее нас!

(Речь 4 марта 1933 г. в Кенигсберге) [836]

Мы … предприняли попытку ввести лучший социальный порядок, при котором, благодаря проведению ряда государственных мероприятий, стало возможным заключение большого числа новых браков, а значит – и высвобождение множества девушек с производства, и возвращение их в семью и дом.

(Речь 21 марта 1934 г. в Унтерхахинге) [836]

Из книги

« ГИТЛЕР: Информация к размышлению.

(Даты. События. Мнения. 1889—2000) »

На Главную страницу

Последнее обновление 12 августа 2001 г.